Российская картография
Семнадцатый век можно назвать периодом первоначального накопления географических знаний в картографической форме, наложившим основу самобытного развития русской картографии. Карты нужны были для познания русских земель и объединения их в единое государство; карт требовала экономическая деятельность страны; без карт немыслимо было освоение необъятных просторов России. Летопись русской картографии хранит имена Ермака, начавшего в 1581 г. поход в Западную Сибирь, Ивана Москвитина, достигшего в 1639 г. берегов Тихого океана, Василия Пояркова, совершившего в 1643—1646 гг. плавание по р. Амуру и Охотскому морю, Семена Дежнева, проплывшего морем вокруг северо-восточной оконечности Азии, а также Владимира Атласова, путешествия которого завершились в конце XVII в. открытием Камчатки. Благодаря их подвижническому труду были получены цепные географические описания, на основе которых составлялись первые карты (чертежи) Сибири.
Как пишет Н. Г. Фрадкин (1972 г.), массовое проникновение в XVII в. русских землепроходцев в Сибирь, вплоть до побережья Тихого океана, дало основу для создания карты Северной Азии в целом. А в 1701 г. С. Е. Ремезовым был составлен атлас «Чертежная книга Сибири» — первый русский географический атлас.
Читатель может познакомиться с атласом С. Е. Ремезова и с одной из более ранних карт России, составленной в начале XVII в. по чертежу царевича Федора Борисовича Годунова. Они — то немногое, что сохранила и донесла до нас история,
Если не считать этнографической карты Сибири, помещенной в атласе «Чертежная книга Сибири», то остальные его карты, как и карта Ф. Б. Годунова, по своему содержанию являются общегеографическими. Из элементов природы на карте Годунова показаны реки, леса, рельеф, « на картах в атласе Ремезова, кроме этих элементом, еще и луга, болота и пески.
Конечно, по современным понятиям эти карты весьма несовершенны и очень неточны. В рисунке элементов содержания много импровизации чертежника. Реки неправдоподобно широки и прямолинейны; леса — не массивы, понимающие большие площади определенных очертаний, а группы художественно изображенных деревьев, расставленных по полю карты по усмотрению чертежника; рельеф показан перспективным рисунком треугольной формы, символизирующим горные цепи. На некоторых картах атласа С. Ремезова можно усмотреть прообраз будущего способа изображения рельефа методом отмывки. Конечно, подобный схематизм легко объясним. Ведь карты составлялись по описаниям землепроходцев. Такие понятия, как картографические проекции, географические координаты, тригонометрические сети, пришли в русскую картографию позднее.
И тем не менее первые карты и особенно «Чертежная книга Сибири» представляют собой большую научную ценность для истории, географии и картографии. Почетный член Петербургской академии наук А. Ф. Мидденморф в предисловии к переиздаваемому атласу «Чертежниц книга Сибири» в 1882 г. писал: «Несмотря на всю чудовищность, эти первые карты как Западная Европа, так и особенно Россия должны принять с решительной благодарностью. Они возникли из настоятельной нужды центрального управления в Москве, которое до тех пор распоряжалось ощупью. На первый раз они достаточно удовлетворяли его потребностям».
С точки зрения эволюции карт природы, общегеографические карты XVII в. — это первые накопители информации о реках, озерах, рельефе, лесах, болотах, лугах, песках. Все последующие составители карт уже не могли III» учитывать того, что было сделано их предшественники ми в отношении определения географического положении «тих элементов природы и способов их изображения. И здесь уместно заметить, что предложенные на заре русской картографии способы изображения в штриховом исполнении таких элементов природы, как гидрографическим сеть, болота, пески, дошли до пас через три столетия неизмененном виде. Как не позавидовать такому постоянству знаков, а также тем древним мудрецам, которые впервые применили их на географических картах! Несколько изменились условные знаки в процессе развитии картографии для изображения лесов, и радикальные изменения претерпели способы показа рельефа земной поверхности. Но эти изменения начались только с XIX в., а па протяжении длительного времени, вплоть до XVIII в. включительно, для изображения рельефа использовался перспективный или картинный прием. Широкое развитие он получил в XVIII в. Суть его — изображение гор в виде отдельных или близко расположенных один за другим холмиков, в той или иной форме оттененных относительно положении предполагаемого источника освещения.