Перспективу Большого канала в Венеции завершает беломраморная церковь Сайта-Мария делла Салюте, которую благодарная Венеция возвела в память о спасении Богоматерью города от эпидемии чумы в 1630 году. Но прежде, чем перейти к описанию этого храма, расскажем немного о церковной политике Венецианской республики, которая осуществлялась людьми, про которых говорили, что они — «сначала венецианцы, а потом уже христиане».
Венеция всегда была верной, но очень своенравной дочерью католической церкви. Она не знала собственных ересей, а те, которые заносились на острова лагуны из соседних областей, преследовала со всей жестокостью. Ненависть правящих классов Венеции вызывало не столько религиозное знамя ереси, сколько ее социальная сущность. Поэтому, оставаясь верной святому престолу, Республика св. Марка заботливо охраняла свои мирские интересы даже перед лицом папского авторитета. Преобладание власти светской над властью духовной было незыблемым. Венеция строила церкви и монастыри, старательно наполняла их святыми реликвиями, но сами венецианцы нередко рассматривали эту деятельность не как благочестивое дело, а как выгодное помещение «капитала».
…Монументальную церковь Мария делла Салюте, возведенную в стиле барокко, называют «лебединой песней» архитектора Бальдассаре Лонгены. Он начал строительство в 1631 году, когда ему было 20 лет, а закончил в 1680 году — за год до своей смерти. Странная, на взгляд некоторых, красота этой церкви положила основание легенде, будто архитектор создал ее под впечатлением от романа «Гипнеротомахия Полифили» — одной из самых удивительных средневековых книг о снах. Никаких документальных свидетельств этому нет, но сам Б. Лонгена назвал эту церковь «девственным творением, никогда до этого не виданным».
Великолепный купол восьмиугольной в плане церкви, выложенный листами меди, от времени покрывшейся зеленой патиной, гордо высится над лагуной, а красивые лестницы храма спускаются прямо к воде. Порталы и карнизы храма украшены беломраморными статуями, отчего церковь выглядит причудливо нарядной. Это одно из самых пленительных мест Венеции, любоваться которым можно в любое время суток и в любую погоду.
Три великолепных плафона церкви расписаны великим Тицианом на библейские сюжеты — «Смерть Авеля», «Жертвоприношение Авраама» и «Давид, побеждающий Голиафа». Запрестольный образ главного алтаря изображает «Сошествие Святого Духа на апостолов»; это произведение Тициан писал в 64-летнем возрасте. Восемь овалов плафона главного алтаря и хоров изображают пророков и апостолов, которых художник писал в возрасте 70 лет. Шедевром же этой церкви является его «Св. Марк между четырьмя святыми», находящийся на потолке сакристии. Стену главного алтаря украшает полотно Тинторетто «Брак в Кане».
Слева от церкви Санта-Мария делла Салюте расположено здание бывшей Духовной семинарии.
Недалеко от церкви сквозь зелень виднеется дворец Веньер деи Леони, возведение которого началось в 1749 году. Представители семейства Веньер утверждали, что ведут свою родословную от самой богини Венеры, поэтому и было затеяно столь пышное строительство. Но, чтобы завершить грандиозный замысел архитектора Лоренцо Боскетти, у владельцев не хватило средств, поэтому возвели только один этаж с входным проемом посередине. За стенами недостроенного дворца был устроен великолепный сад, в котором хозяева держали львов, отсюда и название дворца — деи Леони.
В 1951 году дворец приобрела Пегги Гугенхейм — представительница известной американской семьи. В 1921 году, находясь в Париже, она стала собирать коллекцию живописи, решив «ежедневно покупать по картине». Когда Пегги побывала в Венеции, то так полюбила этот город, что осталась в нем навсегда. Она перестроила палаццо в духе американского архитектора Фрэнка Ллойда Райта, считавшего, что архитектурное сооружение (чтобы стать органичным) должно создаваться подобно тому, как развивается живой организм (например, как растет цветок). Как в природе прелестный цветок определяется своим внутренним строением, так форма и привлекательность здания определяются его внутренней структурой. Вот в перестроенном в таком духе палаццо и разместилась коллекция живописи и скульптуры, собранная Пегги Гугенхейм. Ныне в этом дворце находится музей, который носит ее имя. В одном из его залов экспонируются работы Пиджин — рано умершей дочери Пегги.
Ряд скульптур выставлен в саду, в котором Пегги похоронена рядом со своими любимыми собаками.
В свое время строительством этого палаццо семейство Веньер хотело превзойти палаццо Корнер делла Ка Гранде — одно из самых внушительных на Большом канале. Возвел его в 1545 году архитектор Якопо Сансовино для Джакомо Корнаро — племянника королевы Кипра Катарины, которая родилась в знатной венецианской семье. Разбогатело это семейство на доходах от сахарных плантаций Кипра, где правили тогда представители французской ветви династии Лузиньянов, владевшие Кипром до конца XV века.
Когда Катарине исполнилось 14 лет, Венецианская республика решила выдать ее замуж за кипрского короля Якова II, причем оговаривалось следующее условие: если королева переживет мужа без наследников, то кипрский трон перейдет Венеции. Через год после свадьбы король Яков II внезапно умирает, в чем некоторые историки обвиняют королеву Катарину, которая будто бы отравила супруга по приказу венецианского Сената. Правда, в науке существует и другая версия — будто бы кипрского монарха отравил комендант венецианского гарнизона, расквартированного на Кипре. Сын, который у Катарины родился уже после смерти мужа, вскоре тоже умер, и юную королеву бросили в тюрьму. Но Венеция пришла ей на помощь, а вскоре руки королевы стали добиваться разные политические кланы Венеции, Генуи и оставшихся Лузиньянов. Подозрительно относясь друг к другу, представители этих кланов очень боялись, что королева снова выйдет замуж и родит нового наследника кипрского престола. Чтобы этого не произошло, королеву в 1489 году вынудили «добровольно» передать Кипр Венеции, а взамен она получила пожизненную резиденцию в отдаленном городе Азоло и небольшой пенсион. До самой смерти (в течение долгих 30 лет) с королевой прогуливались под пальмами павлины, философы и поэты, и царил здесь культ платонической любви.
Церковь святых Джованни и Паоло
Церковь святых Джованни и Паоло (венецианцы называют ее Дзаниполо) посвящена не святым апостолам Иоанну и Павлу, как можно бы подумать, а одноименным мученикам IV века. Участок земли, на котором расположена церковь, в 1230 году купила Венецианская республика и подарила его монахам-доминиканцам. Через четыре года они начали устраивать свой монастырь и возводить церковь, отличающуюся простыми, но монументальными формами. Как предполагают исследователи, она создавалась по проекту Никколо Пизано. Завершилось строительство только спустя два столетия, но даже и к середине XIX века здание церкви еще не везде было покрыто мрамором. Храм представляет собой огромное сооружение (290х108х125 м), которое является характерным примером венецианской готики — спокойной, приветливой и лишенной всякой мистики.
Над входом в церковь зияет огромное круглое окно, по сторонам от него по одному расположились еще два окна (меньшего диаметра). Эту могучую стену венчают изящный карниз и прихотливые ажурные башенки с остроконечным завершением.
Своим главным фасадом церковь Дзаниполо выходит на площадь Джованни-э-Паоло, на которой ничего не изменилось с XVIII века. Кажется, что на углу набережной и кампо всегда существовала маленькая лавчонка, хозяин которой горговал старыми вещами, произведениями искусства и подделками картин старых мастеров. Наверняка и кабачок был рядом, но теперь он превратился в уютный современный бар, сохранив прежнее название — «Al cavallo» («У коня»).
Фасад церкви отделывался в основном в XIV веке, но через столетие, когда торжествующая Венецианская республика стремилась особенно украсить город, начались работы по более пышному оформлению здания. Так, в середине XV века был устроен великолепный портал с элементами готики и Ренессанса.
Под сводами церкви — обширное, захватывающее дух пространство, в самом верху погруженное в темноту. Крестовые своды и стрельчатые арки, покоящиеся на десяти круглых столбах, толстые стены — все говорит о незыблемости и вечности. Здесь перед посетителями как бы проходят столетия венецианской истории, потому что Сан-Дзаниполо является еще и пантеоном Венецианской республики, который хранит прах благородных ее граждан. В этой церкви упокоились многие дожи, хотя следует отметить, что в Венеции нет ни одной церкви, где бы не было могил дожа или другого исторического лица.
Скульптурное убранство гробниц со временем менялось. Сначала монументы и надгробия делали очень простыми и даже грубыми. Нередко это были самые обыкновенные ящики, почти без украшений, лишь иногда на крышке помещали статую умершего или святых.
Когда в Венецию проникли готические формы, на надгробных памятниках стали появляться ветки, башенки и другие украшения. В эпоху Ренессанса готика перемежалась с подражаниями античности, и на надгробиях появились ниши и колонны, отдельные статуи сменились множеством декоративных статуэток. Так, аркада гробницы Микеле Морозини (с колоннами, башенками и многочисленными фигурками) увенчана еще и цветами.
От эпохи к эпохе образ дожа все более героизировался, и это видно по надгробию над могилой Марко Корнера, которое украшают фигуры добродетелей под стрельчатыми арками, декорированными трилистниками и башенками. Более величественной и монументальной является гробница Томмазо Мочению, представляющая собой альков с пологом над телом усопшего дожа, который покоится в парадном облачении. Это уже памятник переходного стиля, в котором сочетаются элементы готики и Ренессанса, и поставлен он человеку, который на смертном одре заклинал венецианцев не гнаться за землями на суше в ущерб владычеству на море.
Всецело в гармоничных формах Возрождения устроено надгробие над могилой Николо Марчелло (работа П. Ломбардини); строгим и выдержанным выглядит надгробие Альвизе Мочению I, выполненное во второй половине уже XVI века. На надгробии выдающегося адмирала Пьетро Мочению, в конце жизни избранного дожем, все скульптурные персонажи (дож и рыцари, воплощающие три человеческих возраста) торжественно и мужественно стоят в ожидании Страшного суда. Этот шедевр выполнен скульптором П. Ломбардо.
В Сан-Дзанипало установлен памятник Маркантонио Брагадине — коменданту гарнизона в Фамагусте, который в 1571 году почти год сопротивлялся осадившим крепость туркам, хотя у него оставалось только 700 человек. Вынужденный просить мира, он вошел в турецкий лагерь с белым флагом, но его схватили и казнили страшной смертью — сначала ему отрезали нос и уши, потом с живого медленно сдирали кожу, которую набили соломой и возили по улицам, а потом привязали к носу, отправлявшегося в Стамбул корабля. Семья Бра-I .шине уговорила одного веронца выкрасть для них кожу героя, и теперь та покоится в саркофаге. Впоследствии этот веронец был схвачен, но семья Брагадине сумела выкупить и его.
Лучшей не только в этой церкви, но и во всей Венеции считается гробница дожа Вандеромин (умер в 1478 г.), которая представляет собой грандиозную и изящную пирамиду, украшенную статуями Адама и Евы и другими фигурами. Начав свою карьеру с устроения этой гробницы, Алессандро Леопарди сразу же достиг красоты линий, благородства всего стиля и изящества форм — как бы живых фигур, охраняющих бренные останки знаменитого дожа.
Кроме гробниц дожей в этой церкви есть памятники и разным государственным и военным деятелям: Николо Орсини, генералу Д. Бризигелла и др. Так, во второй апсиде справа посетители могут видеть реконструкцию памятника адмиралу Витторе Пизани, спасшему Венецию во время осады 1380 года, когда генуэзцы блокировали лагуну в Кьодже и город чуть не пал. К началу этой кампании Витторе Пизани был капитаном невысокого ранга, к тому же находился в тюрьме. Но он пользовался такой популярностью, что ему вернули свободу и назначили командующим флотом. Он выбил генуэзцев из Кьоджи, но сам был смертельно ранен.
Венецианцы почтили и память героев Рисорджименто — братьев А. и И. Бандьера и Б. Моро, расстрелянных австрийцами в 1844 году.
В этой же церкви над могилой полководца Витторио Капелло поставлена прекрасная мраморная группа, выполненная Дж. Кампаной. Генерал Капелло изображен стоящим перед св. Еленой, которая вручает ему знаки командорского достоинства. На долю Капелло выпало командовать венецианским флотом в 1460-е годы, когда Республика св. Марка начала утрачивать свои позиции на море. Это было началом конца Венецианской республики и завершением жизни адмирала, который скончался от тяжелейшей депрессии.
Церковь Сан-Дзаниполо является не только пантеоном, но и музеем, в котором собраны прекрасные произведения искусства. Среди находящихся здесь шедевров живописи первое место занимает копия одного из лучших полотен великого Тициана — картины «Смерть св. Петра-мученика». Содержанием ее стало событие 1227 года, когда возвращавшийся из Милана Петр-доминиканец вместе со своим спутником был предательски зарезан в лесу. На Петра и его спутника, расположившихся под большим деревом, поздним вечером напал разбойник.
Во время работы над этой картиной Тициан написал на листе, и это был редкий случай, потому что он никогда ничего подобного не записывал: «Вечерний час, рваные облака, вспышки зарниц, индиго и ляпис-лазурь, стадо с пастухами, белое на зеленом». Внутренним чутьем художник понял, что здесь нужна яркая сцена, а не просто эпизод из жизни святого Петра, который судил ростовщиков. На художника нахлынули мысли о густой листве и о том, как лучше изобразить жест нападающего и фигуру спутника, пытавшегося скрыться. Благодаря этой фигуре сцена убийства святого Петра приобрела еще больший размах.
Тициан работал так свободно, так широко накладывал длинными мазками красную краску на фигуры людей, примешивал синее и черное к густой листве, кое-где оживляя ее изумрудным оттенком. Все три фигуры, помещенные на фоне прекрасного пейзажа, написаны с такой гениальной правдивостью, что искусствоведы относят это полотно к лучшим произведений Тициана. Умирая, святой Петр видит разверстые небеса и на них Вседержителя, сидящего на престоле и окруженного святыми.
Современники так высоко ценили эту картину, что доминиканцам, владевшим церковью Сан Дзаниполо, Сенат Венецианской республики особым указом запретил — под страхом смертной казни — продавать это полотно. С нее разрешили только снять копию, которая теперь находится и Пинакотеке города Болонья.
В 1796 году, когда французы заняли Венецию, эта картина, уже почерневшая от дыма и постоянной сырости, была вывезена в Париж. Здесь ее перенесли с дерева на полотно, весьма удачно реставрировали и в 1815 году возвратили в Венецию на прежнее место. Но в 1867 году пожар уничтожил это знаменитое полотно. Уцелевшие фрагменты шедевра выставлены теперь в одной из капелл, а в самом храме находится ее копия.
Несомненным сокровищем церкви Сан-Дзаниполо является и замечательная картина «Снятие с креста» Тинторетто. К сожалению, время и сырость испортили большую часть этого гениального произведения, но и оставшееся говорит о смелости композиции, необычайной силе ракурсов, экспрессии и колорите. В этой же церкви хранятся еще две картины Тингоретто — «Святая Дева, раздающая венки мучеников св. Доминику и св. Екатерине» и «Святая Дева с предстоящими Ей святыми и апостолами»; к счастью, эти полотна не так пострадали.
Подлинным шедевром не только венецианского, но и мирового искусства является картина «Оплакивание» Веронезе, написанная им для церкви Дзаниполо около 1582 года. К этой теме, которая была очень распространена в Италии, художник обращался не раз, и во всех своих работах изображал Иисуса Христа в центре — с симметрично расположенными по бокам ангелами.
В XVII веке картину продали английскому королю Карлу I, а на ее место в церкви Дзаниполо поместили копию, сделанную венецианским художником Варатари. После казни Карла I картину Веронезе продали во Францию, потом она еще несколько раз меняла своих владельцев, пока не перешла в руки барона Кроза. В 1772 году его наследники продали полотно Эрмитажу.