Вероятность аварий
В последнее время становится ясно, что жизнь каждого человека протекает в системах, слишком сложных для того, чтобы можно было надеяться на полную предсказуемость благополучия каждого из нас. Тот или иной риск для здоровья, жизни, благополучия каждого человека есть всегда. Так, любой из нас может стать случайной жертвой дорожного движения, железнодорожной или авиакатастрофы, аварии на промышленном предприятии, инфекционного или иного заболевания и умереть раньше генетически предопределенного срока. В большинстве технических систем риск опасной для жизни или здоровья людей аварии может быть определен и заложен в конструкцию и технологию и, хотя он никогда не может быть нулевым, вероятность аварии по техническим причинам может быть доведена до приемлемого уровня. Приемлемым можно, по-видимому, считать уровень биологического риска, т. е. вероятность родиться с генетическим нарушением при фоновом уровне мутагенных факторов в природной среде, получить системное заболевание сердечно-сосудистой или иной системы организма при оптимальном образе жизни, погибнуть от молнии, землетрясения или иного экстремального природного фактора.
Вероятность преждевременной гибели от независимой от человека случайной причины оценивается приблизительно величиной 10 в минус 6 степени. Такой уровень риска при проектировании технических систем считается приемлемым. Вместе с тем, если, например, очень надежный автомобиль, риск опасной поломки которого доведен до минимального уровня и составляет даже 10 в минус 7 степени, движется по дороге с множеством ям, крутых закрытых поворотов и других опасных участков, да к тому же плохо оборудованной дорожными знаками, вероятность аварии уже почти не зависит от надежности самого автомобиля, а определяется наименее надежным элементом системы движения, в данном случае качеством дороги.
Очевидно, что вероятность аварии по техническим причинам для любого технического устройства, машины — величина переменная. По мере эксплуатации вероятность аварии возрастает из-за износа деталей. Если риск аварии нового сооружения составляет 10 в минус 10 степени, это не означает, что она произойдет через миллион лет. За время эксплуатации уровень риска возрастает и через некоторое время достигает единицы. Поэтому срок эксплуатации любой технической системы должен устанавливаться не на время вероятного сохранения работоспособности, а на время, в течение которого риск уменьшается до допустимого предела 10-4.
Вероятность крупной экологической катастрофы может быть оценена в том случае, когда она может быть связана с аварией крупной технической системы, способной оказать существенное влияние на состояние природной среды на значительной территории. Например, если риск аварии на атомной электростанции составляет 10-5, это означает, что в любой год из гарантийного срока ее эксплуатации авария может произойти с такой вероятностью. Понятно, что подобный чернобыльскому выброс радиоактивных загрязнений, разлив нефти при аварии крупного нефтепровода, подобная произошедшей в Бхопале авария на крупном химическом производстве и множество рисков в сфере техники более или менее управляемые, и вопрос заключается преимущественно в экономической и социальной приемлемости определенного уровня риска, которого должны добиваться создатели каждой технической системы.
Ясно, что чем больше на некоторой территории опасных производств, тем выше вероятность того, что произойдет экологическая катастрофа или более или менее существенное нарушение состояния природной среды антропогенного (техногенного) происхождения (см. статью «Антропогенные источники загрязнения атмосферы«). До некоторого уровня сложности структуры территориального размещения технических систем управление риском возникновения экологического бедствия того или иного уровня представляется осуществимым, поскольку мы имеем здесь дело с определенным риском, поддающимся количественной оценке и более или менее управляемым.
Иное дело — сверхсложные социоприродные системы, количество элементов которых и характер связей между ними не поддаются сколько-нибудь надежной оценке и не могут быть смоделированы. В этой ситуации количественная оценка риска невозможна, риск становится неопределенным. К сожалению, отсутствие оценки подчас воспринимается требующими точности планирующими и разрешающими органами как свидетельство отсутствия реальной опасности негативных последствий реализации конкретного проекта, и он осуществляется.
Однако невозможность количественной оценки риска вовсе не означает его отсутствия. Тяжелые последствия нежелания и неумения учета неопределенных рисков подчас многократно превышают доход или социальный эффект реализации крупных проектов. Так было с проектом орошения рисовых полей водами Аму-Дарьи и Сыр-Дарьи, что привело к ускорению падения уровня Арала и развитию в Приаралье экологической катастрофы; до сих пор никто не смог подсчитать соотношение доходов от дополнительно полученного риса и хлопка и потерь от исчезновения рыболовства на Арале, разрушения инфраструктуры поселений в Кара-Калпакии и массового ухудшения здоровья населения от разноса ветрами солей обсыхающих отмелей Аральского моря на многие сотни километров вокруг него. На ветер выброшенными оказались средства, вложенные в сооружение дамбы, отделившей залив Кара-Богаз-Гол от Каспия, падение уровня в котором сменилось подъемом в вековом цикле естественных колебаний уровней Каспия и Арала.
Многочисленные примеры подобных нарушений состояния крупных экосистем, произошедших в разных странах, породили не только афоризм-перефразировку известного высказывания И. В. Мичурина: «Мы не можем ждать милостей от природы… после того, что мы с ней сделали», вместо «…взять их у нее — наша задача!» Они убедили наиболее грамотных и дальновидных хозяйственников в том, что неопределенные риски не должны игнорироваться. Именно в них таится наибольшая опасность, и их учет необходим. Это — одна их причин того, что Закон Российской Федерации об Экологической экспертизе требует проведения наряду с официальной государственной еще и квалифицированной общественной экспертизы любого проекта, связанного с воздействием на природную среду.